Служащих или друзей: Глава 10

сть   много   видов   сво­боды,   сопутствующих той дружбе, о которой Христос говорит в Евангелии от Иоанна.

Есть свобода, в которой человек не подавлен произвольным применением авторитета. Мы можем задавать вопросы. Бог хочет, чтобы мы понимали.

Есть свобода говорить прямо и открыто, как это делали Иов и Давид. Обращаясь к Богу, псалмопевец очень искренен во всем, о чем он хочет сказать. Если он кого-то ненавидит, он не пытается скрыть это в каких-то неясностях и недосказанности. Если он желает отомстить своим врагам, он открыто просит Бога, чтобы тот уничтожил их.

«О, если бы Ты, .Боже, поразил нечестивого!» — молитвенно восклицает он в 138-м псалме и затем добавляет:

«Испытай меня, Боже, и узнай мое сердце, испытай меня и узнай помышления мои. И зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный».

Давид знал: Бог хочет от него честности и праведности. Он не всегда шел таким путем. Вот почему в 50-м псалме он признается и молит:

«Вот, Ты возлюбил истину в сердце, и внутрь меня явил мне мудрость… Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня».

Свобода от страха

Быть настоящим другом Бога значит быть свободным от страха перед Ним. По-видимому, нет оснований, бояться Бога, Который хочет, чтобы мы стали его друзьями. Бог никогда не угрожает и не говорит: «Будь Моим другом, или Я уничтожу тебя».

Даже во время суда не надо бояться, и не потому, что у нас есть друг, готовый стать между нами и святым Богом, но потому, что Сам Бог — наш Друг.

На какой-то момент свобода от страха пройдет свое испытание тогда, когда мы встретимся с Богом лицом к лицу в будущей жизни. Что вы испытаете? Когда Господь сошел на гору Синай, Моисей, исполнившись благоговейного ужаса, сказал: «Я в страхе и трепете». (Евр. 12:21) Однако вскоре он оправился и начал уверять израильтян, что им не надо бояться.

Навеки ли сохранится эта свобода? Что это такое: жить рядом с Богом, который знает о нас все, абсолютно все?! Не станет ли Он тревожить нас памятью о наших прошлых гре­хах?

Блудница и ее обвинители

Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно лишь взгля­нуть, как Иисус относился к грешникам. Одним из наиболее драматичных примеров является рассказ о женщине, взятой в прелюбодеянии. Об этом рассказывается так:

«Утром Он (Иисус) опять пришел в храм, вокруг Него собрался весь народ, и Он сел и учил их. В это время книжники и Фарисеи ввели женщину, взятую в прелюбодеянии. Поставив ее перед собравшимися, они сказали Иисусу: «Учитель, эта женщина взята в прелюбодеянии. Моисей в законе заповедал нам побивать таких женщин камнями. Что Ты скажешь?» Они прибегли к этому вопросу как к уловке, чтобы было в чем обвинить Его.

Однако Господь, склонившись, начал писать на земле пальцем. Они продолжали спрашивать, и тогда Он выпрямился и сказал: «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень». И затем опять наклонился и стал писать на земле.

Услышав это, они начали уходить один за другим, начиная со старших, и вскоре остался один Иисус и женщина, которая так и стояла посреди. Христос выпрямился и спросил ее: «Женщина,

где они? Никто тебя не осудил?»

— Никто, Господи, — ответила она.

— И Я не осуждаю тебя, — сказал Иисус. — Иди и впредь не греши». (Иоан. 8:2-11)

По-видимому, ранние христиане не знали, что делать с этой историей, поскольку в рукописях она появляется в разных местах, а иногда не появляется вовсе. Многие ученые считают, что эта история принадлежит Библии; невероятно, что бы она была выдумана во времена Иисуса или позднее включена в рукопись каким-нибудь переписчиком.

В своей книге «Текст Нового Завета» известный профес­сор Принстонского университета Брюс Метцгер считает, что «данное повествование обладает всеми признаками истори­ческой достоверности; никакой монах, ориентированный на аскезу, не смог бы выдумать рассказ, который, как видно, завершается всего лишь мягким упреком со стороны Иисуса». Итак, несколько духовных вождей Израиля привели эту бедную женщину ко Христу, в очередной раз надеясь поймать Его на противоречиях, касающихся ветхозаветного учения. Всякую такую попытку Господь встречал со Своим обычным милосердием и глубоким пониманием проблемы.

На этот раз, дабы привести за собой толпы людей, враги Иисуса заявили, что у них есть все необходимые доказательства. Во всеуслышание они возгласили, что «эта женщина была схвачена во время самого акта прелюбо­деяния».

А затем они начали спрашивать: «Ты знаешь, что говорит Ветхий Завет по этому поводу? Ты знаешь о том, что надо делать с такими женщинами? Согласен ли ты, что ее надо побить камнями?»

Народ стоял и ждал.

Христос ничего не ответил. Он просто наклонился и начал писать рукой на земле. Короткое дуновение ветра, несколько шагов — и все исчезло. А затем слова, тревожащие совесть: «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень».

Почему Иисус не подозвал всех ближе и не сказал: «Давайте-ка я скажу пару слов о тех, кто обвиняет эту бедную женщину»? Разве они не заслужили разоблачения? Но вот еще один вопрос: что это говорит о Боге, если Его Сын не желает публичного унижения тех, кто кичится своей праведностью?

Именно для этого и пришел Христос. Богу нет никакой радости в том, чтобы, рассказывая о наших грехах другим людям, привести нас в замешательство и смущение.

Когда же все ушли, Сын Божий, повернувшись к женщине, тихо произнес: «И Я не осуждаю тебя. Иди и впредь не греши». Сжалившись над ней, Он попытался хоть как-то восстановить ее поруганное достоинство.

Иисус и Симон

Однажды Симон, богатый человек, которого Иисус исцелил от проказы, пригласил Его и других разделить с ним трапезу в его доме. С Иисусом были трое самых близких Ему людей: Марфа, Мария и Лазарь. О Марии Лука говорит как о «женщине, которая вела в городе предосудительную жизнь». (Лук. 7:37)

Когда все возлегли для принятия пищи, Мария принесла сосуд с очень дорогим благовонием и, помазав им ноги Господа, отерла их своими волосами. Неодобрительно покачав головой, Симон подумал: «Если бы этот человек был пророком, он бы знал, кто прикасается к нему и что это за женщина, ибо она — грешница».

— Симон, — обратился к нему Иисус, — Я имею нечто сказать тебе.

— Скажи, Учитель, — ответил Симон. (Лук. 7:39,40)

Иисус рассказал ему притчу о двух должниках, которым были прощены их долги, и пока Спаситель рассказывал об этом, Симон понял, что Иисус прочитал его мысли. Тогда Симон увидел, что он — грешник еще худший, нежели эта женщина, и теперь ждал, что Христос сделает еще один шаг и расскажет гостям о его мыслях.

Ничто так не оскорбляет Господа как обвинение, осно­ванное на самоправедности. И что же? Разве Он обличил Симона? Разве сказал Он собравшимся: «Я хочу вам кое-что поведать о нашем хозяине»?

Нет. Как всегда Иисус был милосерден. Он с уважением отнесся к тому, что совершила Мария, движимая порывом любви, но Он же поправил Симона, не унизив его перед своими друзьями. И у того, наверное, дрогнуло сердце.

Исцеление расслабленного

Придя к купальне Вифезда и  встретив там человека,

разбитого параличом, Спаситель не стал осуждать его и говорить, что его недуг — следствие излишеств и невоздержанности, которой тот предавался в юности. Он просто и по-доброму спросил его: «Хочешь ли быть здоров?… Тогда встань, возьми постель твою и ходи». Позднее, встретив этого человека в храме, Иисус сказал ему: «Ты зна­ешь, почему заболел. Иди и не греши больше, чтобы не случилось с тобою худшего». (Иоан. 5:1-15)

Ученики

Представьте Иисуса, сидящего в горнице в ночь перед распятием. Двенадцать Его учеников как дети спорят о том, «кто из них должен почитаться большим». (Лук. 22:24)

Упрекнул ли их Иисус за это безрассудство и за неже­лание омыть друг другу ноги? Нет, Он спокойно встал, взял полотенце и сосуд с водой, и вся вселенная стала свидетелем того, как Творец преклонил колени и омыл две дюжины грязных ног. Даже ноги Иуды-предателя были омыты.

Но как много потеряли ученики, не омыв ног Сына Божия в ночь перед Его смертью! Если бы хоть один из них сказал: «Господи, дай мне омыть ноги Твои». Сколь радостное воспоминание было бы у него во все дни вечности!

Но в тот вечер один лишь Иисус вкушал трапезу с неомытыми ногами. Каково было ангелам видеть все это?

А теперь представьте, что переживали ученики, глядя на голову своего Учителя, склонившегося над умывальницей, и чувствуя, как сильные руки плотника омывают их ноги.

В тот вечер, подняв голову от умывальницы, Иисус мог сказать им: «Вы думаете, Мой Отец не сделал бы того, что сейчас сделал Я? Но видевший Меня, видел Отца. Он любит вас так же сильно, как Я. И если вам хорошо со Мной, хорошо будет и с Ним».

Иуда

Чуть позже Иисус сказал, что один из них предаст Его, однако Он не выдал этого человека перед всеми остальными. Когда Он сказал Иуде, чтобы тот шел и быстрее делал свое ужасное дело, все подумали, что его посылают за продо­вольствием или, быть может, и для того, чтобы совершить весьма достойное мероприятие — раздать пожертвования нищим.

Почему же Христос не раскрыл Своего предателя перед остальными? Подумайте, что можно сказать о Боге, если Иисус не пожелал унизить его, заранее зная о его ужасном предательстве!

Петр, Иаков и Иоанн

В тот же вечер, немного погодя, уже в Гефсимании, Иисус пригласил Петра, Иакова и Иоанна в глубину сада, где Он пережил тяжкую муку борения, — борьбы человека, который понял, что Бог оставляет его. Три раза Он возвращался туда, где дремали Его ученики, надеясь, что они хоть как-то разделят Его страдания и утешат Его.

Какую возможность они упустили! Ведь все трое могли встать, пойти за Христом и преклонить колени вместе с Ним, когда Он молился! Разве не так поступают настоящие друзья? Сделай они так, им было бы что вспомнить! Однако они проспали эту возможность, и Иисус не упрекнул их, Он знал, что они очень устали и не в силах поддержать Его.

Петр

Вскоре после этого, находясь во дворе синедриона, Петр всячески клялся, что он не принадлежит к ученикам Христа. Он даже не знает, кто Это такой!

Запел петух. Все шло так, как Иисус предсказал Петру, смело уверявшему Его, что, если кто-то и предаст, то только не он, даже если придется умереть.

Услышав петуха, Петр взглянул на Учителя. Речь шла о Его жизни и смерти. Страдания переполняли Его, но Он мало думал о себе: Его мысли были обращены к оступивше­муся ученику, который сидел во дворе. Спаситель повернулся и посмотрел на Петра.

До той поры Петр знал Бога по-своему, и ему казалось, что взор-Христа должен быть исполнен гнева и негодования. Ведь он заслужил это сполна! Но он увидел боль, разочарование и жалость, увидел того, кто совсем недавно, преклонив колени, омывал его грязные ноги.

И тогда, выйдя со двора, он горько заплакал. (Лук. 22:54-62)

А потом во двор вошел Иуда и, бросив сребреники, признался, что продал невинную кровь. Он тоже взглянул на Иисуса, увидел боль и жалость, тронувшую сердце Петра. На

него смотрело лицо человека, который совсем недавно, преклонив колени, омывал и его грязные ноги. Сдержав себя, Иуда вышел, пошел и удавился. (Мат. 27:3-5)

Но если бы Иуда отреагировал на взгляд Христа как Петр! Возможно, он пошел бы туда, где плакал Петр, и, пав на колени вместе с ним, предался горькому раскаянию!

Представьте, как Петр чувствовал себя в субботу. Сколь безрассудным и смешным было его поведение в последние двадцать четыре часа! Дважды он запальчиво говорил в гор­нице. Дважды предстал не в самом лучшем виде в Гефсиманском саду. А эта трусость и предательство, когда его Господа повели на суд! Но теперь Иисус мертв, и ничего нельзя исправить.

Не удивительно, что в воскресенье утром он ринулся к могиле, услыхав, что она пуста!

Мария

Мария. Это она удостоилась первой увидеть воскресше­го Христа и принести этот восторг ученикам, — та самая Мария, у которой было столько недугов и слабостей! (Лук. 8:2) Но именно она удостоилась этой высокой чести. Что же все это говорит нам о Боге?

Узнав Иисуса, стоявшего у гроба, она пала на колени, чтобы поклониться Ему. «Не прикасайся ко Мне, — мягко отстранил Он ее, — ибо Я еще не восшел к Отцу Моему, а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему». (Иоан. 20:17)

Прислушайтесь: Иисус называет учеников Своими братьями, — тех, кто оставил Его, когда Он больше всего нуждался в их поддержке!

Подтвердив повеление Сына Божия, обращенное к Марии, ангелы сказали: «Скажите ученикам и особенно Петру, что Иисус воскрес и предваряет их в Галилее». (Мар. 16:7; Иоан. 20:19)

Сколь богоподобны ангелы, если они сумели добавить эти три слова: «И особенно Петру»! Они восхищаются Божиим милосердием и преклоняются перед Богом, видя, как Он относится к грешникам. С какой радостью, наверное, они упомянули о Петре!

А ведь это тот самый Бог, с которым мы можем разделить вечность. Вот почему, даже если все мы согреши­ли, мы не смутимся в присутствии Того, кто так хорошо знает нас. Нам не надо бояться того, что Бог все помнит. Он готов простить, и этому прощению нет границ. Но Он же готов не только простить, но и принять нас так, как будто мы никогда не грешили. Он готов позабыть все наши грехи, (Ис. 38:17) готов их «ввергнуть в пучину морскую»! (Мих. 7:19)

Здесь нет притворства или пренебрежения. Бог знает, как мы жили. Ангелы видели каждый наш шаг. Но несмотря на это наш Небесный Отец готов воздать нам уважение и не унизить нашего достоинства, как будто мы всегда били Его верными детьми.

Но, быть может, это только обетование или Бог действительно показал нам Свою готовность принять бывших грешников как детей?

Когда умер царь Давид, Господь рассказал Соломону о его знаменитом отце. «Если будешь ходить путями Моими, сохраняя уставы Мои и заповеди Мои, как ходил отец твой Давид, Я продолжу и дни Твои», — сказал Он сыну. (3 Цар. 3:14) Но ведь мы знаем, что Давид свершил несколько тяжких прегрешений. Почему же Бог говорит, что он соблю­дал все Его заповеди?

Со времени тех прегрешений что-то произошло с Давидом. Он понял, что Богу угодна истина в сердце человеческом. Поэтому он просил, чтобы Господь испытал и узнал его сердце, чтобы Он очистил средоточие его помыш­лений. В ответ на эту молитву Бог обновил в нем правый дух и сотворил чистое сердце. Поэтому теперь Он мог снова сказать о Давиде: «Нашел Я мужа по сердцу Моему». (Деян. 13:22, сравните с 1 Цар. 13:14)

Именно это Он имеет в виду, когда говорит, что готов позабыть наши грехи. И в будущей жизни, если нам суждено будет войти в Его царство, Господь расскажет о нас другим как о Его преданных друзьях, которые всегда были таковыми. И чтобы не смутить нас, Он не допустит ни единой сплетни! (Рим. 1:29)

Лучше с Сыном?

Если вы войдете в царство, кого вам захочется встретить в первую очередь: Отца или Сына? Я многим задавал этот вопрос и почти все ответили, что, пожалуй, лучше встретиться с Сыном.

Итак, предположим, что сначала вы действительно встретились с Иисусом. Немного погодя Он спрашивает вас,